В Минюсте проходит экспертизу проект федерального закона, в котором прописан статус казаков как самостоятельного народа. Разумеется, имеющего право на собственную государственность. Инициатор этого демарша – войсковой атаман Кубанского казачьего войска Николай Долуда.
Дадим ему слово: «Самое главное, что статус казачества в документе определён как особая форма государственной и социальной жизни самостоятельного народа. Именно народа, и никак иначе». Другими словами, инициаторы законопроекта проводят мысль, что на юге России живёт некий самостоятельный народ – казаки, и это вовсе не русские. На 2020 год инициативные группы «казачьего народа» готовят локальную перепись населения, и местным жителям придётся определиться с национальностью. Инициаторы (по версии популярного сетевого «паблика» под названием «Казакия») – Казачье боевое братство, Казачий присуд, Объединение казаков-националистов, Вольно-казачье движение – не скрывают своего настроя: «2020 год станет для нас либо дорогой ввысь, либо гвоздём в крышку гроба».
Те, кто пропихнул в Минюст небезопасную версию законопроекта, крайне умело и ловко воспользовались моментом. В конце 2016 года в ходе очередного заседания Совета по делам казачества при президенте было решено подготовить «большой» закон о российском казачестве. На коллегии Федерального агентства по делам национальностей вопрос обсудили и одобрили. Никто и не спорит – такой закон важен и нужен. Но зачем же до крайностей доводить? А то, что в этом кое-кто заинтересован, не вызывает никаких сомнений. Вот, например, как видит законотворческий процесс Долуда: действующая нормативная база, по его мнению, лишь отражает отношение государства к казачеству, но не определяет основные обязанности, а самое главное, права казаков. Вместе с ним, кстати, в рабочей группе оказались и другие кубанские атаманы, которые, как разъясняет кубанский историк Виталий Бондарь, «рьяно отстаивают идеологему, что казаки – не служилое сословие русского народа, а отличный от русских самостоятельный этнос со своим этногенезом, историей и культурой».
«Кубанские информационные ресурсы продавливают такое определение – «геноцид казачества», – разъясняет социолог Юрий Московский. – Есть даже «День геноцида казачества», его отмечают 24 января. А геноцид, как известно, можно осуществлять только по отношению к народу. Есть геноцид евреев, геноцид армян, но нет геноцида дворян или мещан, потому что и те и другие – сословия. Как и казачество. То, что горячие головы выдают за геноцид казаков, на самом деле – репрессии социального характера внутри русского народа».
А что говорят юристы, которые ознакомились с законопроектом? Мнение такое: чёткой формулировки, что, мол, казаки – самостоятельный этнос, документ не содержит. Но статья 2 законопроекта содержит следующую дефиницию: «Российское казачество – исторически сложившаяся этнокультурная общность граждан, проживающих на определённых территориях, имеющих самобытную культуру, традиционные хозяйственный уклад и форму одежды». Семантически эта дефиниция совпадает со сталинским определением «нации» как «народа»: «Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры». Спросите любого законника – это определение нации до сих пор считается «рабочим» в юриспруденции.
В принципе споры о том, кто такие казаки – сословие или всё же народ, – уже идут третий десяток лет, так что сам по себе вопрос не нов. И в разное время его поднимали различные персонажи, заседающие ныне в Думе и высоких кабинетах. Нетрудно догадаться, что права казачества интересовали их куда меньше, чем собственный пиар на горячей теме. Вот и сейчас возникает вопрос: с чего бы это кубанцам инициировать законопроект? Неужели собрались отделяться? Вряд ли такое можно представить сегодня. А вот то, что, получив статус народа, да ещё и репрессированного, можно будет пробивать различные блага, прежде всего экономические, – очевидно. Вот только получателем их традиционно окажется, надо полагать, атаманская верхушка, а не казачья голытьба.